Согласно соответствующему Кассационному определению от 7 августа 2025 г. по делу № 15-УДП25-2-К1, обвиняемый Т., являясь врачом - судебно-медицинским экспертом двух ГКУЗ Республики Мордовия получал от представителей ритуальных агентств денежные средства за предоставление информации о фактах смерти граждан, их персональных данных и местах нахождения трупов. Общая сумма незаконного вознаграждения в период с 13 августа 2019 года по 3 января 2023 года составила 625 100 рублей.
Приговором Ленинского районного суда г. Саранска Республики Мордовия от 19 февраля 2024 г. по делу № 1-10/2024 Т. был признан виновным в совершении преступлений, предусмотренных п. «в» ч. 5 ст. 290 УК РФ (один эпизод) и ч. 3 ст. 290 УК РФ (три эпизода). Апелляционным определением Верховного Суда Республики Мордовия от 3 июня 2024 г. по делу № 22-511/2024, оставленным без изменения Определением Первого кассационного суда общей юрисдикции от 26 ноября 2024 г. по делу № 7У-8954/2024 [77-4153/2024], действия Т. переквалифицированы на ч. 1 ст. 285 УК РФ.
В кассационном представлении, направленном в ВС РФ, заместитель Генерального прокурора поставил вопрос о прекращении в отношении Т. уголовного дела в связи с отсутствием в его действиях состава преступления. Заявитель, в частности, указал, что основанием для отнесения должностного лица к субъекту ответственности как по ст. 285 УК РФ, так и по ст. 290 УК РФ могут являться лишь такие полномочия по руководству коллективом или отдельными работниками, которые позволяют лицу осуществлять организационно-распорядительные функции.
Так, суд первой инстанции в своем приговоре пришел к выводу, что врач – судебно-медицинский эксперт выполняет организационно-распорядительные полномочия, поскольку ему подчиняется средний и младший медицинский персонал судебно-биологического отделения. Однако анализ должностных инструкций Т. не свидетельствует о выполнении им организационно-распорядительных функций: несмотря на то, что в квалификационном справочнике должностей руководителей, специалистов и служащих в сфере здравоохранения в характеристиках должностей всех врачей-специалистов (к которым относились и должности, замещаемые Т.) указывается, что они руководят работой среднего и младшего медицинского персонала, врачи-специалисты не включены в разряд руководящих должностей ввиду особенностей такого руководства, не связанного с выполнением организационно-распорядительных функций в государственном учреждении.
Прокурор также обратил внимание на то, что суд апелляционной инстанции, переквалифицировав действия Т. со ст. 290 УК РФ на ст. 285 УК РФ, не указал, в чем именно выражалась существенность нарушения им прав и законных интересов граждан, охраняемых законом интересов общества или государства, наличие которой является необходимым элементом состава соответствующего преступления.
Согласившись с доводами прокурора, Верховный суд принял решение о прекращении производство по делу в связи с отсутствием в действиях Т. состава преступления.
Как отмечают эксперты, принятое решение имеет важное значения для правоприменительной практики, поскольку четко разделяет профессиональные функции и должностные, в том числе организационно-распорядительные полномочия, и, соответственно, разграничивает должностной проступок и должностное преступление. Кроме того, позиция ВС РФ по данному делу также должна напомнить правоприменителям о том, что при определении субъекта должностного преступления важно не просто руководствоваться нормами закона и разъяснениями высших судов, но и анализировать должностные инструкции вовлеченных лиц.
